Успение праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы
Успение праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы. Богомудрая, Богоблаженная и благословенная Анна была дочерью священника Матфана и жены его Марии, из колена Левиина, рода Ааронова. По преданию, она скончалась мирно в Иерусалиме в возрасте 79 лет, до Благовещения Пресвятой Деве Марии. При святом благоверном царе Иустиниане (527–565) в Девтере был выстроен в ее честь храм, а император Иустиниан II (685–695*** 705–711) обновил ее храм, потому что праведная Анна явилась его беременной супруге*** в то же время тело ее и мафорий (покрывало) были перенесены в Константинополь. (Сведения о праведных Иоакиме и Анне помещены 9 сентября).
Успение праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы. Богомудрая, Богоблаженная и благословенная Анна была дочерью священника Матфана и жены его Марии, из колена Левиина, рода Ааронова. По преданию, она скончалась мирно в Иерусалиме в возрасте 79 лет, до Благовещения Пресвятой Деве Марии. При святом благоверном царе Иустиниане (527–565) в Девтере был выстроен в ее честь храм, а император Иустиниан II (685–695*** 705–711) обновил ее храм, потому что праведная Анна явилась его беременной супруге*** в то же время тело ее и мафорий (покрывало) были перенесены в Константинополь. (Сведения о праведных Иоакиме и Анне помещены 9 сентября).
Подробнее...
Святая Олимпиада диаконисса
Святая Олимпиада диаконисса была дочерью сенатора Анисия Секунда и внучкой по матери знаменитого епарха Евлалия (упоминается в сказании о чудесах святителя Николая). До брака с Анисием Секундом мать Олимпиады была замужем за армянским царем Арсаком и овдовела. Когда святая Олимпиада была еще совсем юной, родители обручили ее с благородным юношей. Брак должен был состояться по достижении святой Олимпиадой совершеннолетия. Однако жених вскоре умер, а святая Олимпиада не пожелала вступать в брак и предпочла девственную жизнь...
Святая Олимпиада диаконисса была дочерью сенатора Анисия Секунда и внучкой по матери знаменитого епарха Евлалия (упоминается в сказании о чудесах святителя Николая). До брака с Анисием Секундом мать Олимпиады была замужем за армянским царем Арсаком и овдовела. Когда святая Олимпиада была еще совсем юной, родители обручили ее с благородным юношей. Брак должен был состояться по достижении святой Олимпиадой совершеннолетия. Однако жених вскоре умер, а святая Олимпиада не пожелала вступать в брак и предпочла девственную жизнь. После смерти родителей она осталась наследницей большого состояния, которое стала раздавать щедрой рукой всем нуждавшимся: нищим, сиротам, вдовам*** посылала также большие средства в церкви, монастыри, больницы, приюты для убогих и странников.
Святой Патриарх Нектарий (381–397) назначил святую Олимпиаду диакониссой. Свое служение блаженная проходила честно и непорочно.
Много помогала святая Олимпиада приезжавшим в Царьград святителям Амфилохию, епископу Иконийскому, Онисиму Понтийскому, Григорию Богослову, Петру Севастийскому, брату Василия Великого, Епифанию Кипрскому, служа всем с великою любовью. Имение свое она не считала своим, а Божиим, и раздавала его не только добрым людям, но и своим врагам.
Святитель Иоанн Златоуст († 407*** память 13 ноября) высоко ценил святую Олимпиаду и оказывал ей свое расположение и духовную любовь. Когда ни в чем не повинного Святителя несправедливо изгнали, святая Олимпиада вместе с другими диакониссами глубоко переживала это. Выходя в последний раз из церкви, святитель Иоанн Златоуст позвал святую Олимпиаду и диаконисс Пентадию, Проклию и Сальвину и сказал им, что возбужденное против него дело, видимо, приходит к концу, и вряд ли они еще увидят его. Он просил их не оставлять церковь и повиноваться епископу, который будет назначен вместо него, ибо Церковь не может быть без епископа. Святые жены, обливаясь слезами, пали перед Святителем.
Патриарх Александрийский Феофил (385–412), прежде неоднократно пользовавшийся щедростью святой Олимпиады, ополчился против нее за преданность Святителю Иоанну и за то, что она приняла и кормила пришедших в Царьград иноков, которых Патриарх Феофил изгнал из египетской пустыни. Он возводил на нее несправедливые обвинения и старался опорочить ее святую жизнь.
После изгнания святителя Иоанна Златоуста загорелась соборная церковь Святой Софии и вслед за ней выгорела большая часть города.
Всех сторонников святителя Иоанна Златоуста стали подозревать в поджоге и вызывали на допрос. Тогда же пострадала и святая Олимпиада. Ее вызывали в суд, сурово допрашивали и, хотя не представили улик, присудили ее к уплате большой суммы за поджог, в котором она не была виновна. После этого святая покинула Царьград и отправилась в Кизик (на Мраморном море). Однако враги не прекратили свои преследования: в 405 году ее осудили на заточение в Никомидии, где святая претерпела много горя и лишений. Святитель Иоанн Златоуст из своего изгнания писал ей, утешая в скорби. В 409 году святая Олимпиада скончалась в заточении.
Святая Олимпиада явилась во сне Никомидийскому епископу и повелела положить тело ее в деревянный ковчег и бросить его в море: «Куда вынесут волны ковчег, там да будет погребено тело мое», – сказала святая. Епископ выполнил повеление святой Олимпиады. Ковчег прибило волнами к месту, называемому Врохти, близ Царьграда. Жители, извещенные об этом от Бога, вышли на берег, приняли святые мощи блаженной Олимпиады и положили их в церкви святого апостола Фомы. Впоследствии во время набегов варваров церковь была сожжена, но мощи сохранились и при Патриархе Сергии (610–638) были перенесены в Царьград и положены в девичьем монастыре, основанном святой Олимпиадой. От мощей ее совершались чудеса и подавались исцеления.
Подробнее...
Преподобная Евпраксия, дева Тавенисская
Преподобная Евпраксия была дочерью Константинопольского вельможи Антигона, родственника святого благоверного царя Феодосия Великого (379–395).
Антигон и его супруга Евпраксия были благочестивы и раздавали неимущим щедрую милостыню. У них родилась дочь, которую назвали также Евпраксией. Антигон вскоре умер. Мать удалилась от царского двора и вместе с дочерью отправилась в Египет под предлогом осмотра своих владений. Там близ Фиваиды был женский монастырь со строгим уставом. Жизнь насельниц привлекла благоче...
Преподобная Евпраксия была дочерью Константинопольского вельможи Антигона, родственника святого благоверного царя Феодосия Великого (379–395).
Антигон и его супруга Евпраксия были благочестивы и раздавали неимущим щедрую милостыню. У них родилась дочь, которую назвали также Евпраксией. Антигон вскоре умер. Мать удалилась от царского двора и вместе с дочерью отправилась в Египет под предлогом осмотра своих владений. Там близ Фиваиды был женский монастырь со строгим уставом. Жизнь насельниц привлекла благочестивую вдову. Она захотела помочь этой обители, но игумения Феодула отказалась и сказала, что инокини вполне предали себя Богу и не желают приобретения никаких земных богатств. Игумения согласилась принять только свечи, фимиам и масло.
Маленькой Евпраксии в это время исполнилось семь лет. Она полюбила монашеский уклад и решила остаться в обители. Благочестивая мать не препятствовала ее желанию. Оставляя дочь в обители, Евпраксия просила девочку быть смиренной, никогда не думать о своем благородном происхождении, служить Богу и сестрам с усердием. В скором времени мать скончалась. Узнав о ее кончине, царь Феодосий послал святой Евпраксии младшей письмо, в котором напоминал ей, что в пятилетнем возрасте родители обручили ее сыну одного сенатора и он желает, чтобы она выполнила данное родителями обещание. В ответном письме святая Евпраксия писала царю, что уже вступила в число невест Христовых и просит царя распорядиться ее имениями, раздав их в пользу Церкви и нуждавшихся.
Святая Евпраксия, приходя в возраст, все более усиливала свои подвиги. Вначале она вкушала пищу один раз в день, потом через два – три дня и более и, наконец, раз в неделю. Пост она соединяла с выполнением всех монастырских послушаний: смиренно трудилась в поварне, мыла посуду, подметала помещения и служила сестрам с усердием и любовью. Сестры любили смиренную святую Евпраксию. Но одна из них завидовала ей и все ее подвиги объясняла желанием прославиться. Сестра стала досаждать ей и укорять, но святая дева не противоречила ей, а смиренно просила прощения.
Много бед причинял святой и враг рода человеческого. Однажды она, доставая воду, упала в колодец, откуда ее вытащили сестры*** в другой раз святая Евпраксия рубила дрова для поварни и рассекла себе ногу топором. Когда она несла охапку дров вверх по лестнице, то наступила на край своей одежды, упала и острая лучина вонзилась ей около глаза. Все эти напасти святая Евпраксия переносила с терпением, и когда ее просили дать себе немного отдыха, то не соглашалась. За подвиги Господь удостоил святую Евпраксию дара чудотворения: по ее молитве исцелился глухонемой и расслабленный ребенок, освободилась от недуга бесновавшаяся женщина. В монастырь стали приносить больных для исцеления. Святая дева еще более смирялась, считая себя последней из всех сестер. Перед кончиной святой Евпраксии игумении было видение. Святая дева была приведена в светлый чертог и покланялась сидящему на Престоле Царю, окруженному святыми Ангелами, а Пречистая Дева показала святой Евпраксии светлую обитель и сказала ей, что она приготовлена для нее и что она через 10 дней войдет в эту обитель.
Игумения и сестры горько плакали, не желая расставаться со святой Евпраксией. Сама же святая, узнав о видении, плакала о том, что она не готова для перехода в вечность, и просила игумению умолить Господа оставить ей жизнь хотя бы на один год для покаяния. Игумения утешала святую Евпраксию и говорила, что Господь удостоит ее Своей великой милости. Внезапно святая Евпраксия почувствовала себя плохо и, разболевшись, вскоре мирно скончалась в возрасте тридцати лет († 413).
Подробнее...
Преподобный Макарий Желтоводский, Унженский
Преподобный Макарий Желтоводский, Унженский родился в 1349 году в Нижнем-Новгороде в семье благочестивых родителей. В двенадцать лет он тайно ушел от родителей и принял иноческий постриг в Нижегородской Печерской обители от святого Дионисия (впоследствии архиепископа Суздальского*** † 1385*** память 26 июня). Со всем пылом юношеской души он отдался делу спасения: строжайший пост и точное исполнение иноческих правил отличали его перед всеми братиями.
Только через три года родители преподобного Макария узнали, куд...
Преподобный Макарий Желтоводский, Унженский родился в 1349 году в Нижнем-Новгороде в семье благочестивых родителей. В двенадцать лет он тайно ушел от родителей и принял иноческий постриг в Нижегородской Печерской обители от святого Дионисия (впоследствии архиепископа Суздальского*** † 1385*** память 26 июня). Со всем пылом юношеской души он отдался делу спасения: строжайший пост и точное исполнение иноческих правил отличали его перед всеми братиями.
Только через три года родители преподобного Макария узнали, куда он скрылся. Отец пришел к нему и слезно умолял сына лишь о том, чтобы он вышел повидаться с ним. Преподобный Макарий разговаривал с отцом через стену и сказал, что увидится с ним в будущей жизни. «Протяни мне, по крайней мере, свою руку», – просил отец. Сын исполнил эту малую просьбу, а отец, поцеловав протянутую руку сына, возвратился домой. Тяготясь славой, смиренный Макарий удалился на берег реки Волги и подвизался здесь в пещере близ озера Желтые воды. Здесь он твердым воздержанием и терпением преодолевал брань врага спасения. К преподобному Макарию собрались любители безмолвия, и в 1435 году он устроил для них обитель во Имя Пресвятой Троицы. Здесь он начал проповедовать христианство окрестным черемисам и чувашам, и крестил магометан и язычников в озере, получившем название святого. Когда в 1439 году казанские татары разорили обитель, преподобного Макария взяли в плен. Из почтения к его благочестию и благотворительной любви хан отпустил святого из плена и вместе с ним освободил до 400 христиан. Но с преподобного Макария взяли слово не селиться при Желтом озере. Преподобный Макарий с честью похоронил избиенных в его обители и отправился за 240 верст в галичские края. Во время этого переселения все путники, по молитвам преподобного, питались чудесным образом. Дойдя до города Унжа, преподобный Макарий поставил в 15 верстах от города на берегу озера Унжа крест и построил келлию. Здесь он основал новую обитель. На пятом году своей жизни в Унже преподобный Макарий заболел и преставился в возрасте 95 лет.
Еще при жизни преподобный Макарий был наделен благодатным даром: он исцелил слепую и бесноватую девушку. После кончины преподобного многие получали исцеление от его мощей. Иноки воздвигли над его гробом храм и установили в обители общежитие. В 1522 году татары напали на Унжу и хотели ободрать серебряную раку в Макариевой пустыни, но ослепли и, обезумев, бросились бежать. Многие из них утонули в Унже. В 1532 году молитвами преподобного Макария спасся от татар город Солигалич, и благодарные жители устроили в соборном храме придел в честь святого. Более 50 человек по молитвам преподобного Макария получили исцеление от тяжелых недугов, как это установила комиссия, посланная Патриархом Филаретом 24 июня 1619 года.
Подробнее...
Пятый Вселенский Собор (Константинопольский II)
Пятый Вселенский Собор (Константинопольский II) был в Константинополе, при святом благоверном царе Юстиниане I (527–565) в 553 году, для решения вопроса о правоверии трех давно умерших епископов: Феодора Мопсуетского, Феодорита Кирского и Ивы Эдесского, которые еще во времена Третьего Вселенского Собора (431*** память 9 сентября) в своих писаниях выражали несторианские мнения. Так как Собор Халкидонский (451*** память 16 июля), осудивший монофизитов и обвиняемый ими в несторианстве, не осудил трех указанных епископов (равно как и Третий Вселенский), то, чтобы отнять у евтихиан повод к обвинению православных в сочувствии несторианству и расположить еретичествующую партию к единению с последователями Халкидонского Собора, святой Юстиниан издал указ, в котором в трех отдельных «Главах» осуждались три упомянутых епископа...
Пятый Вселенский Собор (Константинопольский II) был в Константинополе, при святом благоверном царе Юстиниане I (527–565) в 553 году, для решения вопроса о правоверии трех давно умерших епископов: Феодора Мопсуетского, Феодорита Кирского и Ивы Эдесского, которые еще во времена Третьего Вселенского Собора (431*** память 9 сентября) в своих писаниях выражали несторианские мнения. Так как Собор Халкидонский (451*** память 16 июля), осудивший монофизитов и обвиняемый ими в несторианстве, не осудил трех указанных епископов (равно как и Третий Вселенский), то, чтобы отнять у евтихиан повод к обвинению православных в сочувствии несторианству и расположить еретичествующую партию к единению с последователями Халкидонского Собора, святой Юстиниан издал указ, в котором в трех отдельных «Главах» осуждались три упомянутых епископа. Но так как этот указ не был признан всеми представителями Церкви (особенно на Западе и, в частности, в Африке), то возник спор о «Трех главах». Для решения этого спора и был созван Пятый Вселенский Собор.
На этом Соборе присутствовало 165 епископов. Папа Вигилий (537–555), бывший в Константинополе, отказался участвовать в Соборе, хотя был три раза приглашаем официальной депутацией от имени собравшихся епископов и самого императора. Собор открылся под председательством святого Евтихия, Патриарха Константинопольского (552–565*** 577–582). Согласно императорскому эдикту, дело о «Трех главах» было тщательно рассмотрено в продолжении восьми заседаний с 4 мая по 2 июня 553 года. Анафема (проклятие) была произнесена на лицо и на учение Феодора Мопсуетского безусловно*** но относительно Феодорита и Ивы осуждение ограничилось только некоторыми сочинениями, лица же их как очищенные Халкидонским Собором без сомнения, вследствие раскаяния, были пощажены от анафемы. Необходимость этой меры была обусловлена тем, что в осужденных сочинениях содержались высказывания, позволявшие несторианам толковать в свою пользу определения Халкидонского Собора. Но снисхождение отцов Собора в духе икономии в отношении лично епископов Ивы и Феодорита ожесточило монофизитов против соборного решения. Несмотря на это, император повелел обнародовать соборное постановление, а Папу Вигилия как единомышленника еретиков наказать отлучением от Церкви. Впоследствии Папа согласился с общим мнением отцов и подписал соборное определение. Но епископы Истрии и вся область Аквилейского митрополита более века оставались в расколе.
На Соборе отцы рассматривали также заблуждения пресвитера Оригена, знаменитого церковного учителя III века. Его учение о предсуществовании человеческих душ было осуждено. Осуждены были также еретики, не признававшие общее воскресение мертвых.
Подробнее...
Священномученик Александр Сахаров
Священномученик Александр родился 6 августа 1873 года в семье полкового священника Николая Петровича Сахарова, служившего в Петропавловской церкви 3-го гренадерского Перновского короля Фридриха Вильгельма 4-го полка, располагавшегося в то время в Хамовнических казармах в Москве, и его супруги Марии Павловны, дочери диакона Павла Тимофеевича Леонтьева. Отец Николай впоследствии был возведен в сан протоиерея и служил в церкви лейб-гвардии Семеновского полка в Санкт-Петербурге. После окончания Санкт-Петербургской духовной академии Александр был рукоположен в сан священника...
Священномученик Александр родился 6 августа 1873 года в семье полкового священника Николая Петровича Сахарова, служившего в Петропавловской церкви 3-го гренадерского Перновского короля Фридриха Вильгельма 4-го полка, располагавшегося в то время в Хамовнических казармах в Москве, и его супруги Марии Павловны, дочери диакона Павла Тимофеевича Леонтьева. Отец Николай впоследствии был возведен в сан протоиерея и служил в церкви лейб-гвардии Семеновского полка в Санкт-Петербурге. После окончания Санкт-Петербургской духовной академии Александр был рукоположен в сан священника. В 1907 году он служил в храме Смоленской иконы Божией Матери в Санкт-Петербурге, в 1912 году – в Воскресенской Малоколоменской церкви, в конце 1914 года он был назначен полковым священником и возведен в сан протоиерея.
В 1924 году власти в Петрограде усилили борьбу с православными, арестовывая и заключая их в тюрьмы и концлагеря. Для ареста достаточно было доноса*** доносчиками чаще всего выступали в то время обновленцы.
В январе 1924 года в ОГПУ поступил донос, в котором говорилось, что протоиерей Александр Сахаров «сообщал прихожанам, что после смерти одного «антихриста», указывая на товарища Ленина, очередь за другим, и что только тогда Россия и мы можем свободно вздохнуть».
В начале февраля 1924 года протоиерей Александр был арестован. На допросах он не признал себя виновным, сказав: «Проповеди я говорил почти на каждой службе, но только на евангельские темы, не затрагивая политических вопросов и общественных деятелей . Может быть, кому-либо из слушателей в моих проповедях действительно показалось что-либо антисоветским, но я вас уверяю, что этого не было никогда».
26 сентября 1924 года Особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило отца Александра к трем годам заключения. 22 октября он был отправлен в Соловецкий концлагерь, откуда ему уже не суждено было вернуться. Протоиерей Александр Сахаров скончался 7 августа 1927 года и был погребен в безвестной могиле.
Подробнее...
Исповедница Ираида Тихова
Исповедница Ираида родилась 16 декабря 1894 года в селе Котове Мышкинского уезда Ярославской губернии в крестьянской семье Осипа Ивановича и Анны Александровны Тиховых, у которых было семеро детей. С детства мечтала Ираида стать учительницей, но родители не имели средств, чтобы дать ей необходимое для занятия учительской должности образование. Окончив три класса сельской школы, она стала усиленно заниматься самообразованием, чтобы впоследствии сдать экзамены на учительницу. Сдавать экзамены она ходила или в город Мышкин, или в Ростов за восемьдесят пять километров, причем большую часть пути ей приходилось проделывать пешком...
Исповедница Ираида родилась 16 декабря 1894 года в селе Котове Мышкинского уезда Ярославской губернии в крестьянской семье Осипа Ивановича и Анны Александровны Тиховых, у которых было семеро детей. С детства мечтала Ираида стать учительницей, но родители не имели средств, чтобы дать ей необходимое для занятия учительской должности образование. Окончив три класса сельской школы, она стала усиленно заниматься самообразованием, чтобы впоследствии сдать экзамены на учительницу. Сдавать экзамены она ходила или в город Мышкин, или в Ростов за восемьдесят пять километров, причем большую часть пути ей приходилось проделывать пешком. Но у Ираиды не хватило тогда знаний по некоторым предметам, и она не смогла по ним сдать экзамены.
В 1918 году в Угличе открылись годичные педагогические курсы при Угличской педагогической семинарии, на которые принимались люди, имеющие начальное образование. Ираида пообещала, что выучит те семь предметов, экзамены по которым не были ею сданы, и впоследствии выполнила обещание. Жажда знаний, жажда принести пользу детям превозмогли, казалось бы, непреодолимые трудности*** из двадцати семи обучавшихся на курсах только трое сдали все двадцать шесть экзаменов, и среди них Ираида.
По окончании курсов ее направили учительницей в школу в селе Архангельском в Бору. В это время Ираида стала вести дневник, которому поверяла свои переживания, в нем она описывала и события, свидетельницей которых была.
«[1919 год]. 12 ноября. Вот и курсы кончились, то, к чему я так стремилась, достигнуто, я учительница сельской школы. Назначена в школу Архангельского в Бору. Я приехала на место назначения. В густом лесу стоит село Архангельское, состоящее только из избушек келейниц, дома диакона и школы. Два дня под впечатлением новизны прошли незаметно, но сегодня что-то заволновало мою душу. Что бы это значило? Кажется, все так отвечает моему душевному настроению: прекрасная по виду и внутри школа, хорошие приветливые детки. Когда я в первый раз спросила их: «Детки, желаете перед уроком молитву прочитать?» – все закричали: «Желаем, желаем». Заставила девочку старшей группы прочитать молитву «Отче наш», она ее прочитала, все время путаясь, сбиваясь.
5 декабря. В школу явился ученик семи лет, просится учиться, я говорю ему: ты мал, а он отвечает: «Я буду шибче расти и догоню ребят». Я ему: вот мы будем читать, а ты что же будешь делать? «Я послушаю». Ну, послушай, послушай, посадила его за парту, и куда бы я ни повернулась, его маленькие черненькие глазенки везде следили за мной. Когда я детей спрашивала что-нибудь и они поднимали руки, то и он поднимал: «Все, – говорит, – так делают, и мне так же надо». Как смешон и вместе с тем мил был он мне с этим во всем подражанием школьникам. В обед я дала ему букварь – старенький, говорю, а он отвечает: «С меня и этот хорош».
6 декабря. Праздник святителя Николая. Была в церкви. Вечером пошла в Углич. Пришла туда в 6 часов вечера. По дороге к Сергею Николаевичу встретила отца Серафима. Он сообщил мне, что назначен в епископы . Так мне стало жаль расстаться с этим человеком, так много сделавшим доброго для меня.
[1920 год]. 12 февраля. Решила с учениками спеть обедню, все равно заодно уж отвечать-то.
15 февраля. Сегодня Бог сподобил приобщиться вместе с учениками Святых Таин. Пели школьники обедню.
11 марта. Сколько силы, глубины, красоты в слове «учитель». А отвечаем ли мы вполне своему званию? Нет и нет! То невыдержанность характера, неуместный гнев, то лень по-настоящему заниматься. Господи, помоги исправиться. Стремлюсь, стремлюсь, а силы воли нет.
На третий день Пасхи, 1 апреля, наша духовная радость еще усугубилась. Наш бедный сельский храм посетил и отслужил в нем Пасхальную вечерню и утреню преосвященный Серафим, епископ Угличский и Мышкинский. Той радости, того духовного торжества при совершении этой службы в нашем храме я не могу и выразить. Господи, помоги нашему архипастырю-отцу стоять до конца его жизни верным руководителем Церкви Христовой, помоги ему, Всевышний! Смотря и слушая такого высоконравственного человека, невольно как-то заражаешься той горячей верой в Бога, которою он сам горит. Появляется надежда и на наше воскресение в эти дни, дни полного отречения, богоотступничества, злобы, ненависти, коварства. Помоги ему, Матерь Божия, разогреть в нас веру, так крепко заледеневшую в нас.
15 апреля. Сегодня три человека, ученика, сдали книги, учиться им не позволяют домашние дела. Чуть не заплакала, когда стали прощаться, так жалко их стало, привыкла к ним, дороги стали они мне.
18 апреля. Сегодня случилась очень неприятная история с учениками, дело в следующем. Утром я пришла из Углича, ходила туда навещать больную сестру. Пришла рано, детей еще никого не было в школе. Через час пришли куряниновские, а потом и все мелентьевские, я так была рада, что из Мелентьева пришли даже те, которые сдали книги, говорят, мы хотим доучиться до конца учебного года.
Долго не было девочек из деревни Федотово, наконец, смотрю, идут, и с ними идет какая-то наряженная модная женщина. Прошли сначала в кухню, а потом все дети являются ко мне в комнату, а во главе эта женщина. Не поздоровавшись со мною, она прямо мне заявляет: «Примите от федотовских детей книжки, они больше учиться не будут». Я спрашиваю: «Которая ваша девочка?» Она мне: «Кольцова». Я говорю ей: «Возьмите ее из школы, если она вам нужна дома, а другие пусть сами заявят, кому нельзя по домашним обстоятельствам ходить в школу. Мне кажется странным, что вы отвечаете за всех». Она говорит: «У нас в деревне вчера было собрание, и решили всех детей взять из школы». Так меня поразили эти слова, что я даже не нашлась ей ничего ответить, только сказала: «Пойдемте, дети, в класс». Она в класс пошла даже вперед меня. Некоторые девочки в слезы, не хотят сдавать книги, а она им: «Ну, чево тут, сдавайте поскорей и домой пойдем». Обращается к мальчикам: «Костя, Ленька, Иван, сдавайте книги». Те тоже стали колебаться. Я им сказала: «Мальчики, останьтесь». И они как-то неуверенно остались. Девочки из Федотова все сдали книги. Ну я говорю: «Давайте пропоем молитву на прощание», – а у самой от волнения и голос пропал. «Господи, – думаю, – что же это такое, неужели родители на меня за что-либо озлобились, как будто не за что». И так мне стало горько, тяжело, что не могу и выразить, да и с детьми расстаться в такой обстановке, когда у двери стоит часовой, тоже, как мне хотелось, как просило этого сердце, я не могла и невыразимо было жаль их. Сколько стоило усилий перенести все это, не могу и написать. Ушли дети. Осталось двенадцать человек, одна только девочка. Не знаю, как я дотянула до обеда, как шли уроки. Отпуская на обед, говорю девочке: «Отобедаешь, приходи ко мне в комнату посидеть». Думаю, с ней мне будет полегче. Пришла она, села я с ней играть в камешки, вдруг являются мальчики и говорят: «Ираида Иосифовна, девочки федотовские пришли». – «Зачем?» – я говорю. А они: «Мы бы доучились до конца, остальные придут в понедельник». Их было только две. «Как же, – я говорю, – вас дома отпустили?» Одна говорит: «Я отпросилась». А другая: «Меня мама забранила, зачем я сдала книги». – «Но ведь у вас вчера было решено никому не ходить в школу». – «Нет, – отвечают, – было у нас собрание, только не по этому, а об учении ничего не говорили наши родители, это она все соврала». Я так была этим обрадована, что могла только воскликнуть: «Господи, слава Тебе!»
Оказалось, что эта женщина была жена комиссара и приехала сюда только на две недели, и желала, чтобы дочка, которая воспитывалась у бабушки, была дома*** взять ее одну из школы ей не хотелось, она и подстроила такое происшествие. Но, слава Богу, все окончилось так, как я желала. Решили ходить еще неделю, а там уже и кончить ученье. Теперь такое положение в школе, нет ничего определенного. Когда кончатся занятия, неизвестно. Надолго ли, тоже неизвестно. Но, главное, я была рада тому, что это не от родителей зависело, и тому, что я прощусь с детьми, поговорю с ними, как провести лето, и вообще о том, что подскажет сердце.
27 апреля. Сегодня утром в 5 часов ходили в Углич, я, Василий Жуков и Феодор Власьевич Ефимов. Запросить разрешения принять к себе в дома Покров Царицу Небесную и преподобного Паисия. Были в Уездном исполнительном комитете у товарища председателя Алексеева, до нас к нему за разрешением ходили два раза, но не получили. Горским дали только на одну их деревню, но когда пришли из Котова, то там увидали, что принять иконы – это желание всех верующих, всех крестьян. И пообещали сначала, а потом и дали разрешение на весь ход.
Господи, что это была за радостная весть. Сколько было торжества духовного в этот день и на следующий. Утром перед обедней крестный ход из Котова пришел к Покровскому монастырю, из монастыря вышел встречать его с крестным ходом преосвященный Серафим с духовенством и множество народа. Отслужили молебен и пошли в Покровский храм на литургию. После окончания литургии иконы Покрова Божией Матери и преподобного Паисия в сопровождении преосвященного, духовенства и народа двинулись в наше село, при пении духовных песнопений прошли всю дорогу до села. Там после молебна, отслуженного владыкою, Божия Матерь пошла посещать со Своим угодником дома верующих. На другой день в 5 часов утра в наше село пришел Княжевский крестный ход. После обедни и молебна, совершенного владыкою Серафимом, архимандритом П., игуменом Павлом и двумя священниками, Покров Царицы Небесной и преподобного Паисия понесли в Княжево в сопровождении их крестного хода и всего духовенства во главе с преосвященным. Да, Бог послал нам такого архипастыря, чтобы разогреть наше оледеневшее сердце и направить наш ум к разумению слова Божия.
1 октября. Была в церкви в Покровском монастыре, за всенощной и за обедней. Так было много народа, особенно за обедней, что невозможно было руки высунуть перекреститься. Слава Богу, нива, возделанная нашим архипастырем, дает богатый плод. Были люди за 30, за 40 верст. Обедня шла до 2 часов, и никто из народа не ушел. Все ждали благословения архипастыря. Благодарим Тебя, Мати Божия, за ту духовную радость и утешение, которую мы, недостойные, получаем в день честного Твоего Покрова, в Твоем Божественном храме. Помоги нам встать на путь добра, истины и веры!
1 ноября. Воскресенье. Вчера всенощную и сегодня обедню совершал в Архангельском храме преосвященный Серафим. Велик был религиозный подъем в народе, произведенный проповедью: простой, прочувствованной, ясной. За всенощной владыка говорил о вере в Бога, о существовании Творца, мира видимого и невидимого. Всенощную пели свои певчие, а на обедню приезжали соборные певчие. Да, долго ждали мы приезда владыки, наконец Бог благоволил принять нам его. Народа за всенощную собралось много, пошли большею частью из любопытства, а не по побуждению религиозного чувства. Умилилось, однако, людское очерствевшее сердце, в первый раз, может быть, услышавшее с такой силой твердости и веры произнесенное архипастырем слово. Чем-то новым, облегчающим душу, ум и сердце, веяло от этих слов. Оборванные струны духовной жизни человека какими-то непонятными силами скреплялись, устраивался в одно музыкальное целое, духовное обматериалевший организм. Как сильно, благозвучно этот наладившийся инструмент по призыву владыки стал хвалить имя Господа, точно со всеми было возрождение, как будто, отряхнув прах животной жизни, все возносились к света Подателю и веков Творцу, Господу.
Всенощную пели свои певчие, на литургию приехали из Углича соборные. Обедня шла очень торжественно. За литургией после чтения Евангелия владыка продолжил свою проповедь о поклонении святым иконам, о тяготении мира к Своему Творцу. После литургии был крестный ход кругом храма. Был молебен Архистратигу Михаилу. Панихида на кладбище. Владыка сам ходил по могилкам. Во 2-м часу закончилась литургия, а народ из церкви не уходит. Он ждет благословения от архипастыря, к которому очерствелые, грубые сердца потянулись, как к солнцу, за теплом и светом и утешением. Да, поистине утешил он их духовно. Это можно заключить из слов крестьян: «Не ушел бы из храма, день и ночь стал бы слушать, да когда он опять-то к нам приедет. Да, дай Бог, чтобы поскорее снова нам встретить в своем мрачном лесу этого великого человека».
16 ноября. Господи, Господи! Что это творится? Что совершается? Вчера было собрание, и коллеги-учителя заявили: «Нельзя в классе делать молитву, нельзя висеть иконке, нельзя учить Закону Божию». Что делать? Как быть, прямо не знаю? Оставить ли заведенное по-прежнему или подчиниться? Так тяжело, так скверно себя чувствую, что и не напишешь. Хлещет житейское море волнами, изнемогаю... Кому открыть, кому поведать свое душевное состояние, не знаю, да и чувствую, что утешить меня никто не может. Плохо молюсь, не обращаюсь к Богу со своими горестями, и Он отринул меня от Своего Лица. Много обращаются ко мне за разрешением духовных вопросов, и не могу дать ответа, не могу объяснить, сама колеблюсь. Слаба вера. Господи, подкрепи! Падаю в пропасть. Когда будет конец всему этому, силы нет бороться?
1 декабря. В Угличе случилось интересное происшествие. На берегу реки Волги, недалеко от церкви царевича Димитрия, был поставлен памятник учителю социализма Карлу Марксу. На высоком пьедестале бюст этого социалиста, довольно большого размера. Много пришлось перенести неприятностей этой фигуре от не признающих учение социализма, много, бедная, она пострадала от нанесения во все части головы физических оскорблений, пока последнее не довершило ее окончательно. В ночь с 27 на 28 оября вся фигура была окачена жидкостью из отхожего места, а при стуже все к ней пристало, примерзло. 28-го священники угличских церквей пять человек получают из Угличского Совета повестки, явиться сегодня в милицию. Двум нельзя было идти, были больны, а трое – отец Михаил Порсинский, отец Константин Успенский и еще кто-то, не знаю хорошо, явились. Им дали там железные острые скобели и послали очищать Карла Маркса от грязи, налепленной угличанами. Что было делать бедным священникам, как не повиноваться. Пошли. Пришли. Принялись за дело, но это было сделать не так-то легко, все умерзло, обледенело, инструменты данные не погодились. Отец Михаил попросил у сторожа лом. Да слишком поусердствовал, отвернул Карлуше нос и щеку. Страшно сам испугался за последствия, да и милиционер, наблюдавший за ними, тоже*** повели отца Михаила в милицию, посадили, сутки просидел, потом на суд, хотели наказать, да смилостивились, отпустили, потому что не нарочно сделал, ограничились только строгим выговором. В ночь на то же число у фотографии Русяева в витрине были замазаны той же жидкостью портреты угличских начальников, так уважаемых народом, тут пришлось за меры очищения приняться самому Русяеву. Да, творятся дела на Руси.
[1921 год]. 16 марта. Была в Угличе на праздник Феодоровской Божией Матери. Да, люди ждут чуда, жаждут увидеть его воочию, а разве не чудо в наше время, отчужденности от Церкви, на каждом шагу проповеди атеизма, насмешки над верой и над всем святым, громадный собор, переполненный молящимися. Поистине чудо.
1921 год. Вот уже начинается третий год пребывания, или, лучше сказать, прозябания моего в Архангельском. Приехала сюда 18 сентября, а сегодня уже 13 октября . В школьном отношении то же, что и прошлый год, все просятся из той школы в мою, там совершенно нет учения, а теперь уже всех и приняла, учеников всех восемьдесят пять человек, занимаюсь поочередно, завтра придут младшие, с ними заниматься буду первый раз. Нет школьных работников, все бегут из школы, не дает начальство содержания учащим, нет никаких письменных принадлежностей для школы, все нет и нет, дожила матушка Русь, сбилась с дороги, заблудилась в людском бору, нашлись путеводители бессознательные, безнравственные, сами блудят и другим не дают дороги поискать. Вчера кончила читать Тургенева «Новь». Написано в 1876 году. И что же это, новь вошла теперь в моду, но только по виду. Как тогда эти Неждановы, Соломины, Марианны искали всенародного счастья, шли в народ, подбивали и его искать счастья, стукались лбами о его темную, но твердую в своих убеждениях жизнь и уходили назад разочарованные в своей цели, убивали себя... (Нежданов) или уходили в свою собственную жизнь, там хоть люди-то были выведены борющиеся во имя идеала, а теперь под лозунгом желания добра народу обкрадывают его в физическом и нравственном отношениях и уходят в сторону, набив себе карманы.
25 октября. Годовщина революции. Была в Угличе, для праздника арестовали трех священников и человек пятьдесят угличан. Сидят, бедные, томятся без видимой причины.
21 ноября в Угличе при Преображенском соборе открылись богословские курсы. Слава Богу! Может быть, духовная пища их одухотворит нас, погрязших во мраке злобы. Записалась туда ходить, хотя 2 раза в неделю, но все-таки очень далеко.
1922 год. 6 января, школа Архангельское. День Богоявления Господня. Нахожусь в школе. Вот уже и святки прошли, скоро, быстро время течет. Душевное настроение было хорошее вначале, родившийся Младенец Богочеловек послал мир, но совершающиеся события его рассеяли. С увлечением ходила слушать на курсы, преподаваемые там духовные предметы, как-то: общая церковная история, апологетика, катехизис, а теперь дело чуть ли не разлаживается, т.к. запретили преподавать светским людям, которые были преподавателями в школах: «или школа, или курсы». Люди семейные задумались, как поступить, а их четыре человека, с их уходом с курсов получается большой недостаток в отличных преподавателях. Что-то будет?
Февраль. 7-е число. От 8 января первый раз сегодня осталась ночевать одна в школе. Жутко без привычки. Отвыкла. То гостила монашенка, потом сестра, ночевали девицы, подруги, всё люди были, а сегодня одна. Но это необходимо. Лучше заглянешь в свою душу, разберешь там накопленный материал, того и другого качества. Да, что ни делай, что ни думай, а мне необходимо одиночество, а оно может быть тогда, когда я останусь на всю жизнь девушкой, хотя на все время одна тоже не могу, необходим человек, но человек, который бы не проявлял надо мною свою тяготеющую руку, не стеснял бы моей воли, с которым бы я могла поделиться душевными переживаниями, оставив на свободе свои чувства. Конечно, высока и ценна по своему значению брачная жизнь, но я для нее, пожалуй, не способна. Не удовлетворит муж, во всем подчиняющийся своей жене, нет к нему уважения, не удовлетворит деспот, стеснит мою волю, а середину не найдешь. Лучше Ты, Господи, направь меня по той дороге, где я могу больше принести пользы для других.
24 февраля. Вчера была вечером на курсах в соборе. Читал лекции отец Василий Воскресенский. Послание апостола Павла Коринфянам. И церковная история «Обращение Савла». Запретили светским учителям преподавать на курсах, так один из них принял сан священника и стал одним из ревностнейших пастырей Церкви Православной, на курсах взял два предмета: Послание апостола Павла и церковную историю. С 15-го по 18-е была в Угличе учительская конференция, где поднималось много важных вопросов относительно школьного дела, но ни к какому выводу не пришли. Остаемся в своих школах на прежних условиях ничегонеимения, ни бумаги, ни карандашей, ни перьев, ни мелу, ни книг, нет содержания и для обслуживающих школу. Не на что сделать в школе ремонт, а сколько было сказано красивых речей, сопровождаемых изящными жестами, и к чему. Не лучше ли бы было не держать четыре дня людей, а определенно и прямо заявить, что школы содержать государству нечем. Много говорилось и о богословских курсах. Тот же заведующий в своем докладе о ходе школьного дела заявил между прочим: «О работе техникума я не знаю хорошо, но смотря по тому, что из него 10 человек посещают богословские курсы, работа там непродуктивна». Все почти присутствующие, за исключением двоих, выразили ему на это горячий протест, но безуспешно, он остался при своем. Поднимался вопрос о преподавателях курсов, чтобы возвратиться им на курсы читать лекции, – безуспешно. Одно твердит: «Не позволю». И на этом кончилось.
Господи! насколько мы малодушны, бедны, слабосильны. Вера слаба. Спаситель! подкрепи ее в нас. Ведь без Тебя мы жить не можем. Бьет волнами бурное жизненное море. Попали под течение, не справимся. Летим в пропасть. Помоги, встань Ты, Преблагий, Премилосердный, на корму и возьми Своею дланию руль, только и может быть помощь нам «от Господа, сотворшего небо и землю» [Пс. 120, 2].
9 марта было собрание в Чурьякове всех школьных работниц волости при присутствии двух заведующих, волости и уезда. По окончании собрания мне было предложено заведующим уездным А.П. Серовым оставить школу или богословские курсы, т.к., по его словам, для советской государственной работницы несовместимо присутствовать в школе и на религиозных собраниях, курсах. Долго пришлось с ним говорить на эту тему. Сначала был поставлен ультиматум: «школа или курсы», но затем все мягче и мягче. Сразу я на эти слова не ответила, выждала, когда он выльет весь запас слов о происхождении человека, о происхождении мира видимого, полнейший атеист. «Неужели вы верите, – спрашивает он, – что мир сотворен Богом?» Отвечаю: «Ни разу в этом и не сомневалась». – «Верите в то, что человека сотворил Бог?» – «Да, верю!» Стал разубеждать. «Человек произошел по теории эволюции путем постепенного развития, от первоначальной клеточки, дошло до обезьяны, обезьяна превратилась в человека». – «Сколько, – спрашиваю, – прошло с тех пор лет, как обезьяна вылилась в форму человека?» – «Около трехсот тысяч лет». – «Почему по закону эволюции (который не должен останавливаться на такой долгий период времени) за эти триста тысяч лет ни одна обезьяна не превратилась в человека и человек остается все в той же степени развития, физически еще даже уменьшается, а не двигается вперед?» Ответил как-то неопределенно: в одном году в раскопках нашли скелет не то человека, не то обезьяны, и это дает предположение, что человек произошел от обезьяны, и в этом роде еще. «Вот что, – говорю, – Александр Прокофьевич, вера моя создалась не на курсах, туда я пришла для получения некоторых знаний, и прошу вас оставить меня в покое, из школы я не уйду, потому что люблю ее всей душой, не уйду и с курсов, потому что кроме получаемых (там) научных сведений я отдыхаю там нравственно». И вот его последние слова: «Другим я определенно говорил: школа или курсы, а вам этого сказать не могу». Слава Тебе, Боже, слава Тебе.
С 11-го на 12-е ночь молились все монашенки и много мирян в женском монастыре. Была общая исповедь. Исповедовал преосвященный Серафим. Описать, пересказать тот великий акт исповедования невозможно. Преосвященный своим мудрым, от всего сердца словом заставил в один час просмотреть всю свою жизнь и оценить ее положительную и отрицательную стороны. Но Боже! буди милостив ко мне грешной. Нет греха, кой бы я не сотворила. Не убила физически – убила словом. Не сотворила явно прелюбодеяния – согрешила мыслями. Ведь иногда и исповедуешь свои грехи, но не сознаешь, не чувствуешь их тяжесть, но тут пришлось все пережить, перечувствовать. Да неужели это не Бог влагает слова в уста и сердце преосвященного? Откуда же бы он мог почерпнуть те дивные глаголы? Дивна дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси.
Вышел декрет об отобрании церковного имущества, как-то: священных сосудов, крестов и вообще драгоценностей, в пользу голодающих. Но что-то сомнительно, для них ли? Сколько ни собирали в пользу голодающих деньгами, вещами, продуктами, но они, несчастные, ничего не видят. А про эти предметы, которые дороги каждому верующему по своему духовному значению, и говорить не приходится. Ведь они представляли бы громадную поддержку для власти и в материальном, и в общественном значении, а до их значения нет им дела.
Послание Святейшего Патриарха Тихона, в котором призывается твердо стоять на защите церковного достояния. Помоги, Господи!
Конечно, если бы это могло принести пользу голодающим, то об этом не было бы и речи, но всем русским людям приходится в этом сомневаться, и небезосновательно.
24 марта. Ухожу на Пасху домой, но не знаю, попаду ли. Завтра необходимо быть в Угличе. Курсы кончились, очень жаль, все на прощание снялись у собора. Что-то будет завтра в соборе. Назначено собрание по вопросу об изъятии церковного имущества в пользу голодающих.
Апрель 15-го числа. Совершилось! Вчера в женском монастыре была комиссия для изъятия ценностей, и – о, ужас! – православными руками, христианскими (члены комиссии все православные), снято 18 риз с икон, взяли 6 сосудов, 3 креста, 2 кадила, 2 ковчега. Господи! Плачем о беззакониях наших, ведь все мы своим нерадением, равнодушием к храму, беззаконным делом создали это. Господь сказал: «Грех ради человеческих не пощажу святыни Своей». Спаситель! согрешихом, беззаконовахом, неправдовахом пред Тобою, но не предаждь нас до конца, умилосердися, не погуби. Покров Царица Небесная, покрый омофором милости Твоея.
29 октября. Суббота. На улице сырость. Каждую ночь идет дождь. Волга уже была замерзши, а теперь лед весь прошел. Дети из-за грязной, сырой дороги плохо посещают школу. Как жаль мне их. Многим не на что купить настоящей обуви, да ее и нет, и благодаря этому приходится сокращать и без того малое образование деревенских детишек. А как хотелось бы прожить с ними хотя бы до 15-летнего их возраста. Что эти две-три зимы, проведенные в школе. Только успеешь привыкнуть к ним, освоиться с их индивидуальностью – и разлука... разлука навсегда, и очень тяжело переживаемая. Первый год у меня нынче был выпуск моих приемышей. Как они мне за эти три года сделались близки, я любила их, но они ушли. Как тяжело, если так будет продолжаться всю жизнь. Примешь, привыкнешь – и разлука. Они приходят ко мне, но приходят только побывать, они уже не члены нашей школьной семьи, хотя (как видно из их писем) они еще живут школою, но все сотрется их домашней жизнью.
Предоставлен выбор на жизненном пути. Сватается жених, вполне отвечающий моему душевному настроению, Сергей Николаевич Ярославский. Но не могу решиться выйти замуж. Не могу расстаться со школой. Жаль этих Маней, Ваней, Нюшей. Ведь и на короткое время я буду лишена возможности их видеть и жить с ними. Не могу выкинуть из сердца тех, коих я люблю всей душой. Да и время не позволяет устраивать свою личную жизнь. Боже! как мы еще живем, движемся. Трудно жить, когда нет Тебя с нами. Доколе, Господи, забудеши нас? Доколе отвращаеши Лице Твое? [Ср.: Пс. 12, 1]. Сильна, видно, молитва за нас, недостойных, дорогих архипастырей и пастырей, в темнице сущих. А то погибли бы мы в беззакониях своих. Сидят они, страдают, по тюрьмам всей Руси, за веру, за любовь, за правду и своим терпением, своей стойкой твердостью дают надежду, что не все еще потеряно, есть надежда на избавление.
[1923 год]. 28 февраля. Последний день месяца, хоть вкратце черкнуть пережитое. 2-й год февраль дает себя знать. Заступница, не отступись. Все живу ничего, сознаю все свои слабости, а как дошло до конца февраля, опять по примеру прошлого года лучше всех. Господи! отжени от мене врага. Помоги снова встать на свою дорогу. Так тяжело, что и не напишешь. Хороша – хороша, а у самой лед вместо сердца. Создатель! Помоги! направь на путь истины Твоей!!!
За храмы платить деньги надо, не заплатишь, служить нельзя. Слышится, что скоро будет и на церкви, и на духовенство еще налог, который будет усчитываться уже миллиардами. Но все равно не откупимся за свои беззакония деньгами. Надо нравственно перестрадать, перечувствовать, что имели и не хранили. Двери храмов сотни лет были бесплатно открыты для нас. Не ценили этого сокровища, а теперь стонем. Да кто же и виновен в этом, как не мы сами. Боже, пощади! обрати нас (как Ниневию) к покаянию, да сознаем всю гнилость, нерадение наше. Помоги! не отступись!
5 марта со многими пришлось поговорить по душам. Слава Богу, замечается переворот, или, лучше сказать, потуги к усовершенствованию. Все антирелигиозные лекции-беседы стали принимать другое направление. Слушатели стали глубже рассматривать все поднесенные в готовом виде термины – о несуществовании Творца мира видимого и невидимого. Та ложь и пошлость ошеломила их. Стали поговаривать, что есть и Бог. Накануне дня своего Ангела по дороге на всенощную в собор встретилась с одним из школьных работников (бывшим атеистом). «Куда вы?» – спрашиваю. «Да, вот, – отвечает, – в маленькую церковь на берегу Волги. Хочу исповедаться». – «Вы, – говорю, – исповедаться?!» – «Да, я иду исповедоваться! Пора, – говорит, – встать на истинный путь». Пора сознаться в своем заблуждении. Чем глубже уходишь в науку, тем больше сознаешь узость, односторонность своих взглядов. – «Бог есть». Как отрадно слышать эти два маленьких, но многозначащих слова во время, когда власть рассылает по школам бумажки: «Никто из учащих не имеет права принимать участие в церковном богослужении. Ни петь, ни читать. В тех местах, где бывают учащиеся, – вынести святые иконы. Если школьная квартира учащего соединена со школой, то из нее тоже иконы вынести, и учащий не имеет права пригласить в свою квартиру даже духовника». При прощании мой знакомый сказал: «Верьте, что многие стали возвращаться к своей матери Церкви». Слава Богу.
10 марта был в школе инструктор и удивился при опросе детей их общественной неподготовке. Мне замечание: «Учебная сторона у вас, как и всегда, идет хорошо, а в политическом отношении дети недоразвиты, да и вас, – говорит, – я привык видеть всегда веселой, жизнерадостной, а теперь замечаю перемену». Да, это истинная правда! как-то и язык не ворочается начинять этих Ванюшек, Колюшек, Машуток советской Конституцией, историей социализма и историей первобытного человека, произошедшего эволюционным путем от обезьяны, обитающей на острове Ява, который и переименовали теперь в тот рай, в котором жили наши праотцы Адам и Ева. Как говорить это детям: «Человек произошел от обезьяны, а не сотворен Богом». А откуда же появилась на Яве обезьяна? Люблю школу, это душа моя! Но невольно теперь приходит мысль: не уйти ли? Ведь такой работницей, какая требуется теперь для Советской России, я быть не могу, а самой притворяться и этим огораживать себя не по силам.
2 октября. О, радость великая! О, дорогой, всеми чтимый праздник Покрова Божией Матери! Благодарим Тебя, Владычице, что Ты усугубила нашу радость. На праздник освободили из тюрьмы нашего дорогого страдальца епископа Серафима. Освободили окончательно. Служил молебен, всенощную и литургию.
Слезы, слезы благодарности лились к подножию Вышнего престола и выражали тем ему приветствие от всех. О Матерь Пресвятая, о Божий угодник Паисий, примите его вы под кров свой, от бед и напастей его сохраните.
25 октября. Каждый день собираюсь писать в этой тетрадке и каждый день откладываю на завтра. Сегодня ведь праздник – годовщина революции. Вот уже шесть лет промучились. Сколько-то еще осталось? А чтобы все переживаемое в эти годы записывать, все из ряда вон выходящие события, а их ведь много, чуть не каждый день все новое и новое. Взять хотя экономическую сторону государства. Каждый день цены повышаются на продукты. Повышаются не на гроши или копейки, а на миллионы рублей, прежний серебряный рубль повышается ежедневно на 30–40 и 50 миллионов рублей. К сегодняшнему дню он ценится в 700 миллионов рублей. Купить кожаные сапоги – надо заплатить за них 12 миллиардов рублей, а крестьянская корова стоит 15 миллиардов. 1 пуд ржи 850 и 900 миллионов. Валенки 3 миллиарда. Аршин ситцу 400 миллионов. Картофель 100 и 120 миллионов мера. Как крестьянство проведет год при нынешнем неурожае и при таких громадных налогах? Один только Бог знает. Налог за землю, за лошадь, за корову, за свинью, за дом, за огород, за церковь, за землю под церковью, да просто за все.
5 ноября. Воскресенье. Сегодня венчали девицу из певчих. Выходит в свой приход в деревню Федотово. До церкви одна только верста, а петь ходить все равно не будет. Все выходят и выходят. Осталось в хоре только две девицы. Дай бы Бог и мне выйти, но спаси Пресвятая Богородице! не замуж, а в поле, в широкое поле учения, для пополнения своих скудных знаний. О, только бы хотя иметь надежду, что это случится. И чтобы жить было легко.
9 ноября. день читала книги, полученные от отдела народного образования для внеклассного чтения учащихся. Получила 62 книги, а дать почитать детям нечего. Хорошо они не поймут содержания (так и читать для них неинтересно), а поймут, какая для них польза, нет почти во всех книжечках ни одной светлой стороны. Все порок и порок. Зачем же давать детям их? Зачем их развращать?
[1924 год]. 28 февраля. Праздник – Свержения самодержавия. Занятий нет. Для праздника приехали ко мне два нежданных гостя: инструктор губернский и уездный. Вот уж, что называется, поздравили меня с праздником! Нет революционности в школе. Нет в школе детей, весело проводящих праздник. Нет плакатов на стенах, характеризующих современные события. Слишком много пахнет церковностью и т.д.
Стою, слушаю и думаю: о революционном настроении судят по стенам*** да, я, пожалуй, надену маску, налеплю на стены плакаты с надписями «Да здравствует советская власть», «Вечная память ее вождю товарищу Ленину», «Бороться до победного конца», «Голодранцы со всего свиту, собирайтеся до купы» и т.д., а о чем все это будет говорить, будет ли оно относиться к педагогической деятельности и будет ли говорить о моей революционной настроенности? – Нет. «Поменьше церковности, побольше революционности», а толк-то от этого какой?
Господи, как это все надоело. Когда же конец? Притворяться не умею, и за это всегда попадает, а в учительницах держат. Ну и гнали бы. Самой уйти сил не хватает.
16 марта. Учиться страшно хочу, да не знаю, как за дело взяться. Да что-то те, которые меня учили раньше, не советуют, говорят: «Надо пообождать». Как видится, боятся той развращающей среды, в которую придется войти. Господи! ведь не все же там плохие люди. Ведь хороших все больше, да и притом никто не знает, как я живу сейчас, теперь, чем полна моя жизнь. Часто приходится мне слышать о том, что я веду жизнь ненормальную. «Никого не любя и никем не интересуясь, – говорят, – жить нельзя». Правда – совершенная правда! Но люблю ли я кого? Кем и чем полна моя жизнь, этого никто не знает. Для меня она полна и нормальна. Другой жизни я и не желаю. Об одном только прошу Господа, чтобы Он не прогневался на меня. Не взял бы от меня то, что Он дал мне, и помог бы сохранить все в тайне. Бывает и тяжеленько, и ой как тяжеленько, но Бог милостив, проходит, проходит, не оставляя следа.
26 марта. Сегодня возвратилась из Углича. Ночевала там три ночи. Так было хорошо там, в Угличе, так хорошо, пожалуй, и не выразишь пером. Господи! как многомилостив Ты! Как Ты печешься о Своих созданиях, дорогой Ты наш Искупитель. С 23 на 24 марта в соборе была для всех желающих общая исповедь. Исповедовал наш любимый архипастырь епископ Серафим. Полный храм народа, все с жадностью ловят каждое слово архипастыря, слово прочувствованное и глубоко переживаемое им самим. Все слились во единое-общее и нераздельное существо. Различий нет. Все братья и сестры. Да, велик этот момент духовного единения друг с другом. Помоги, Спаситель, нашему светильнику гореть светом Твоей Божественной благодати. Поддержи его на его многотрудном пути. Тако да просветится свет его пред человеки!
Часто слушаю его проповедь, не слова действуют умиротворяюще на душу, не доказательство какого-либо догмата, а та вера, то глубокое, духовное настроение, которым проникнута проповедь. Нет (как видится), вера проста, неделима, как просты и неделимы первичные существа: огонь, воздух и вода. Ведь другой раз какое-либо одно слово, но сказанное от истинно верующего сердца, бывает сильнее всех научных доказательств. А у него все, каждое слово, каждое дело проникнуто горячей верой. Помоги, помоги ему, Господь!
10 сентября 1924 года. Вот и шестой год у Архангела, верно так Богу надо, если Он только от меня совсем не отступился. Хотела учиться, не удалось, хотела перевестись на другое место – пожалели. Учеников 78 человек. Необходим еще учащий, кого-то назначат? Открывая эту тетрадь, я удивилась, как долго я ничего не писала, а много было интересного пережито за это время, много было и тяжелых моментов. В это время опять был арестован и посажен в подвал наш дорогой владыка. Сидел с лишком два месяца, почти не видавши света Божьего. Много пришлось ему пережить, переиспытать за это время всего. <
22 октября. Праздник Казанской иконы Божией Матери. Сегодня исполнилось 5 лет с тех пор, как я в первый раз пришла к Архангелу. Да, уже 5 лет, как я в этой школе учу. Много за это время (как говорят) «воды утекло». Прочитала 1-й де
Подробнее...
Священномученик Николай Удинцев
Священномученик Николай родился 4 апреля 1862 года в семье священника, служившего в храме Спаса Нерукотворного Образа в селе Скородумском Ирбитского уезда Пермской губернии, Александра Удинцева. Окончив в 1882 году четыре класса Пермской духовной семинарии, Николай стал преподавать в народных школах в Ирбитском уезде: в селах Крутихинском, Голубковском, Верх-Ницинском и в Ирбитском заводе.
15 ноября 1892 года он был рукоположен во диакона ко храму Трех Святителей в Нижне-Туринском заводе, а в 1894 году – во священника к Петропавловскому храму в селе Петропавловском Верхотурского уезда и исполнял обязанности учителя церковноприх...
Священномученик Николай родился 4 апреля 1862 года в семье священника, служившего в храме Спаса Нерукотворного Образа в селе Скородумском Ирбитского уезда Пермской губернии, Александра Удинцева. Окончив в 1882 году четыре класса Пермской духовной семинарии, Николай стал преподавать в народных школах в Ирбитском уезде: в селах Крутихинском, Голубковском, Верх-Ницинском и в Ирбитском заводе.
15 ноября 1892 года он был рукоположен во диакона ко храму Трех Святителей в Нижне-Туринском заводе, а в 1894 году – во священника к Петропавловскому храму в селе Петропавловском Верхотурского уезда и исполнял обязанности учителя церковноприходской школы. Затем он был переведен в Воскресенский храм в селе Верх-Ницинском Ирбитского уезда. Отец Николай был членом Императорского Православного Палестинского Общества по Екатеринбургскому уезду, Православного церковного братства святого праведного Симеона, Верхотурского чудотворца, а также Екатеринбургского епархиального комитета Православного миссионерского общества.
В 1907 году он был переведен в Петропавловский храм в селе Петропавловском Верхотурского уезда и в том же году назначен настоятелем Екатерининского храма в селе Костинском Ирбитского уезда и приписного Михаило-Архангельского храма в деревне Клевакино, где вскоре образовался самостоятельный приход. Здесь в приписанном к приходу Верх-Бутаковском училище отец Николай стал преподавать Закон Божий. В 1915 году священник был назначен в Вознесенский храм в селе Коптеловском Верхотурского уезда, ставший его последним местом служения.
В начале 1918 года к власти на Урале пришли большевики, которые объявили мобилизацию мужского населения в ряды Красной гвардии для борьбы с еще только формировавшейся тогда Белой армией. Население оказало сопротивление попыткам большевиков насильственно поставить их под ружье. 6 августа 1918 года в селе Коптеловском произошло вооруженное столкновение между отрядом Белой армии и красногвардейцами, в результате которого был убит один из красногвардейцев. В тот же день по селу поползли слухи, что его займут красные. Многие жители, опасаясь расправы, бежали, но отец Николай не пожелал оставлять прихожан. На следующий день он в присутствии супруги Антонины Михайловны и некоторых прихожан служил в храме молебен. В начале одиннадцатого часа дня село было занято красными, которые, входя в него, подвергли его обстрелу, отчего некоторые дома загорелись. Услышав выстрелы, находящиеся в храме заперли двери. Красногвардейцы окружили храм и бросили в окно гранату, а затем, схватив бревно, выломали дверь и, предводительствуемые алапаевским комиссаром Ефимом Соловьевым, ворвались в храм и стали обвинять священника, что в предыдущий день во время их стычки с белыми он не уговорил тех уйти. Отец Николай, призывая в свидетели Бога, заявил о своей невиновности, но в ответ услышал только площадную брань. Находящихся в храме повели в волостное правление. По дороге красногвардейцы бросили в дом, где жил священник, гранаты, отчего начался пожар. После допроса всех, кроме священника, отпустили. Около двенадцати часов дня красногвардейцы вывели отца Николая к хлебозапасному магазину и расстреляли, и затем покинули село. Священник Николай Удинцев был погребен на третий день после смерти в ограде Вознесенского храма в селе Коптеловском.
Подробнее...
