Святые мученики Косма и Дамиан

Святые мученики, чудотворцы и бессребреники Косма и Дамиан – родные братья, родом из Рима, врачи по профессии, приняли мученическую кончину в Риме при императоре Карине (283–284). Воспитанные родителями-христианами в правилах благочестия, они вели строгую, целомудренную жизнь и были удостоены от Бога благодатного дара исцеления болезней. Своим добрым и бескорыстным отношением к людям, соединенным с исключительным милосердием, братья многих обращали ко Христу. Святые обычно говорили больным: «Не своей силой мы врачуем болезни, а силой Христа, Истинного Бога...

Святые мученики, чудотворцы и бессребреники Косма и Дамиан – родные братья, родом из Рима, врачи по профессии, приняли мученическую кончину в Риме при императоре Карине (283–284). Воспитанные родителями-христианами в правилах благочестия, они вели строгую, целомудренную жизнь и были удостоены от Бога благодатного дара исцеления болезней. Своим добрым и бескорыстным отношением к людям, соединенным с исключительным милосердием, братья многих обращали ко Христу. Святые обычно говорили больным: «Не своей силой мы врачуем болезни, а силой Христа, Истинного Бога. Веруйте в Него и будете здоровы». За бескорыстное лечение недугующих святых братьев называли «безмездными врачами».

Действенное служение ближнему, духовное воздействие на окружающих, многих приводившее в Церковь, привлекло внимание к братьям римских властей. За врачами были посланы воины. Услышав об этом, христиане просили святых Косму и Дамиана укрыться на время ради тех, которые прибегали к их помощи. Но, не найдя братьев, воины схватили других христиан в селении, где жили святые. Тогда святые Косма и Дамиан покинули убежище и отдали себя в руки римских воинов, попросив отпустить взятых вместо них заложников.

В Риме святых вначале заключили в темницу, а затем повели в судилище. Святые братья открыто исповедали перед римским императором и судом свою веру во Христа Бога, пришедшего на землю спасти человечество и искупить грех мира, и решительно отказались принести жертву языческим богам. Они говорили: «Мы никому не причинили зла, мы не занимаемся волшебством и чародейством, в чем вы нас обвиняете. Мы врачуем недуги силой Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа и не берем никакого вознаграждения за помощь больным потому, что Господь завещал Своим ученикам: «Даром получили, даром давайте» ( Мф. 10, 8)».

Однако император продолжал настаивать. По молитве святых братьев, исполненных благодатной силой, Бог поразил Карина внезапной болезнью, чтобы он на собственном опыте испытал всемогущество Господа, не прощающего хулы на Святого Духа. Люди, видевшие чудо, восклицали: «Велик Бог христианский и нет другого Бога, кроме Него!» Многие уверовавшие просили святых врачей исцелить императора, и сам он умолял святых, обещая обратиться к Истинному Богу Христу Спасителю. Святые исцелили его. После этого святые Косма и Дамиан были с честью отпущены на свободу и вновь принялись за врачевание болезней.

Но чего не могли сделать ненависть язычников и жестокость римских властей, совершила черная зависть, одна из сильнейших страстей греховной природы человека. Старый врач-наставник, у которого в свое время святые братья изучали врачебное искусство, стал завидовать их славе. Доведенный до исступления этой коварной, все иссушающей страстью, он призвал святых братьев, когда-то любимых своих учеников, будто бы для собирания редких лекарственных трав и, заведя их далеко в горы, убил, а тела бросил в реку.

Так мученически окончили свой земной путь безмездные целители – святые братья Косма и Дамиан, всю свою жизнь посвятившие христианскому служению ближним, избежавшие римского меча и темницы, но предательски убитые учителем.

Господь прославил Своих угодников. И ныне по молитвам святых бессребреников получают от Бога исцеление все, с верою прибегающие к их святому заступничеству.

Подробнее...

Святой мученик Потит

Святой мученик Потит пострадал при императоре Антонине (138–161). Отец его был язычником, но юноша, еще с 13 лет познакомившись с христианским учением, уверовал в Истинного Бога и принял святое Крещение. Узнав об этом, отец сильно огорчился и старался сначала лаской, а затем и угрозами отвратить сына от веры во Христа Спасителя. Однако его усилия были тщетны. Пораженный твердой верой юноши, отец также уверовал в Сына Божия и стал христианином.

Святой Потит прошел с проповедью о Христе многие страны и силой Божией творил д...

Святой мученик Потит пострадал при императоре Антонине (138–161). Отец его был язычником, но юноша, еще с 13 лет познакомившись с христианским учением, уверовал в Истинного Бога и принял святое Крещение. Узнав об этом, отец сильно огорчился и старался сначала лаской, а затем и угрозами отвратить сына от веры во Христа Спасителя. Однако его усилия были тщетны. Пораженный твердой верой юноши, отец также уверовал в Сына Божия и стал христианином.

Святой Потит прошел с проповедью о Христе многие страны и силой Божией творил дивные чудеса.

В области, называемой Эпир, жила знатная женщина Кириакия, супруга сенатора, болевшая проказой. Услышав о святом Потите, она призвала его и просила исцеления. Святой сказал, что если она поверит Христу, то будет здравой. Женщина приняла святое Крещение и тотчас исцелилась. Видя такое чудо, муж ее и все домашние уверовали и также крестились.

После того святой поселился на горе Гаргара и жил в уединении, в окружении птиц и зверей. Там его нашли слуги императора Антонина, дочь которого была одержима беснованием. Бес устами девицы сказал, что выйдет из нее только с приходом Потита. Святого юношу доставили к императору, и молитвами святого Потита больная получила исцеление. Однако вместо благодарности император поступил со святым с бесчеловечной жестокостью. За твердое исповедание веры во Христа Спасителя и отказ принести жертву языческим богам, которым Антонин приписывал исцеление своей дочери, святому Потиту вырвали язык и ослепили. После долгих истязаний святой мученик был обезглавлен.

Подробнее...

Священномученик Аркадий Гаряев

Священномученик Аркадий родился 16 января 1878 года в Верхне-Туринском заводе Екатеринбургского уезда Пермской губернии в семье священника Николая Алексеевича Гаряева и его супруги Марии Ивановны. Первоначальное образование Аркадий получил в Екатеринбургском духовном училище, по окончании которого поступил в 1895 году в Пермскую духовную семинарию. Но уже в следующем году он был вынужден оставить семинарию по слабости здоровья, мешавшей ему еще в училище успешно проходить курс.

30 июня 1897 года Аркадий был назначен псаломщиком в Покровский храм в селе Покровское Екатеринбургского уезда, а 14 марта 1898 года переведен в Троицкий храм Каменского завода Камышловского уезда, где настоятелем в то время был протоиерей Василий ...

Священномученик Аркадий родился 16 января 1878 года в Верхне-Туринском заводе Екатеринбургского уезда Пермской губернии в семье священника Николая Алексеевича Гаряева и его супруги Марии Ивановны. Первоначальное образование Аркадий получил в Екатеринбургском духовном училище, по окончании которого поступил в 1895 году в Пермскую духовную семинарию. Но уже в следующем году он был вынужден оставить семинарию по слабости здоровья, мешавшей ему еще в училище успешно проходить курс.

30 июня 1897 года Аркадий был назначен псаломщиком в Покровский храм в селе Покровское Екатеринбургского уезда, а 14 марта 1898 года переведен в Троицкий храм Каменского завода Камышловского уезда, где настоятелем в то время был протоиерей Василий Победоносцев. 10 апреля 1905 года псаломщик Аркадий был рукоположен во диакона к этой церкви; через год его дополнительным послушанием стало преподавание Закона Божия в земском училище в деревне Ново-Заводской.

В 1907 году диакон Аркадий был рукоположен во священника к Петропавловскому храму в селе Петропавловском Верхотурского уезда.

«Село Петропавловское находится при слиянии двух горных рек – Ваграна (притока Сосьвы) и Колонги, – писал отец Аркадий. – Со всех сторон село это окружено горами и мало еще тронутыми хвойными лесами. В ясную погоду отсюда видны во всей своей дикой красоте высокие точки Северного Урала – Денежкин камень, Золотой, Кумба и целые гряды других.

Храм в селе Петропавловском выстроен тщанием верхотурского купца и заводчика Максима Походяшина. Храм большой, каменный, двухэтажный, начат постройкою в 1767 году. Бедный по причине малочисленности (около 700 душ) прихода, разбросанного притом же на сотни верст, храм этот богат своей стариной. Утварь его, живопись, иконостасы пережили почти полтора столетия; особенно привлекает внимание посетителей живопись в верхнем храме, принадлежащая кисти, как говорят, какого-то в то время известного мастера. К сожалению, эта живопись малорелигиозна, а потому и странна для настоящего времени, когда уже известный образ православной церковной живописи получил свою определенную форму. Иконостасы редкого в церквях стиля рококо».

Прослужив здесь два года, отец Аркадий был назначен священником походной Николаевской церкви, иначе говоря, миссионером, с содержанием от местного комитета Православного миссионерского общества, на свои средства соорудившего походный храм. 18 января 1910 года он вступил в должность и 25 января совершил первое богослужение в походном храме, установленном в часовне деревни Денежкино на реке Сосьве, по случаю праздника в честь находящейся в часовне чтимой иконы Богоматери «Утоли моя печали».

«Деревня эта, – писал он, – принадлежит к приходу церкви села Петропавловского. Большая часть населения этого прихода на реке Лозьве лишь недавно считалась еще в ведении комитета, и здесь с целью православной миссии в деревнях Лаче и Митяево имелись миссионерские школы, оказавшие громадную услугу для просвещения инородческого вогульского населения, ныне уже обрусевшего и переведенного правительством на положение государственных крестьян, хотя в отдаленных деревнях этот край и сохраняет еще свой природный язык, а также, к сожалению, и многие суеверия, остатки прежнего язычества.

В день своего первого служения в походной церкви, 25 января, мною была исполнена первая треба по должности походного священника – это повенчание брака ясачного вогула . Со 2-го по 7 февраля предпринята была и совершена мною поездка до села Никито-Ивдельского для свидания с местным священником. Эта поездка дала мне много ценных для будущего дела познаний относительно образа жизни, обычаев и нравов инородцев, а также их религиозных верований. Во всех поездках и трудах сопутствовал мне псаломщик походной церкви. Всего нами совершено за четыре месяца на санях, верхом, в лодках и другим образом до пешего хождения включительно 1853 версты...»

Дело миссионерства, как и следовало ожидать, оказалось весьма нелегким, и год спустя отец Аркадий писал в своем отчете комитету Православного миссионерского общества: «Подводя в этом отчете итог годовой своей деятельности по должности походного священника, я должен открыто сознаться, что в числе массы ошибок, как новичок дела, я все же кое-что успел сделать для того, чтобы на следующий год прохождения службы он был для меня менее тернист, и хочется верить, что при поддержке комитета я не остановлюсь на полпути, не опущу рук в бессилии, а, напротив, выше, смелее над головой своей понесу среди ночи невежества светильник, имя которому учение Христово...»

Через год, окончательно осознав непосильность для себя миссионерского дела, требовавшего не только ревности, но и крепкого здоровья, отец Аркадий подал прошение о переводе его на другое место и 3 октября 1912 года был назначен в Никитскую церковь в селе Никито-Ивдельском Верхотурского уезда и законоучителем Никито-Ивдельского двухклассного училища. 27 февраля 1914 года он был переведен в Никольский храм в селе Боровском Камышловского уезда.

В октябре 1917 года к власти в России пришли большевики, и в стране началась Гражданская война, достигшая на Урале своего разгара и ожесточенности летом 1918 года.

14 июля 1918 года отец Аркадий совершал в храме венчание. Обводя венчающихся вокруг аналоя, он вдохновенно пел, прославляя святых мучеников: «Святии мученицы, добре страдальчествовавшие и венчавшиеся, молитеся ко Господу помиловатися душам нашим».

Звон церковных колоколов во время венчания привлек внимание въехавшего в село отряда красногвардейцев, и они, повернув к храму, спешились и вошли в него. Обвинив отца Аркадия в контрреволюции, красногвардейцы вывели его в ближайший овраг и велели вырыть могилу. Когда могила была готова, священнику приказали лечь в нее лицом вниз, после чего он был проколот шестью штыками. Красногвардейцы запретили хоронить священника, а тело его бросили в яму, куда сбрасывался падший скот. Отпевание замученного пастыря и погребение в склепе за алтарем Никольского храма состоялось уже после ухода красногвардейцев, 24 июля 1918 года.

Подробнее...

Священномученик Алексий Дроздов

Священномученик Алексий родился 5 октября 1883 года в городе Буй Костромской губернии в семье секретаря городского управления Александра Николаевича Дроздова. Алексей окончил Галичское духовное училище и три курса Костромской духовной семинарии и поступил на должность учителя церковно-приходской школы в селе Судай Чухломского уезда. 22 октября 1904 года в Ипатьевском монастыре он был рукоположен во диакона к Никольской церкви села Никольское-Горицких Нерехтского уезда; за литургией епископ Костромской Виссарион (Нечаев), рукополагавший его, сказал слово, проникнутое большой тревогой за победу в шедшей в то время войне и вообще за будущее России, обратив внимание слушателей на причины возможных бедствий...

Священномученик Алексий родился 5 октября 1883 года в городе Буй Костромской губернии в семье секретаря городского управления Александра Николаевича Дроздова. Алексей окончил Галичское духовное училище и три курса Костромской духовной семинарии и поступил на должность учителя церковно-приходской школы в селе Судай Чухломского уезда. 22 октября 1904 года в Ипатьевском монастыре он был рукоположен во диакона к Никольской церкви села Никольское-Горицких Нерехтского уезда; за литургией епископ Костромской Виссарион (Нечаев), рукополагавший его, сказал слово, проникнутое большой тревогой за победу в шедшей в то время войне и вообще за будущее России, обратив внимание слушателей на причины возможных бедствий. «В среде так называемых образованных людей, – сказал он, – господствует неверие, неуважение к Церкви, ее заповедям, священноначалию. Не только на словах, но и в печати безнаказанно допускается отрицание различия между добром и злом, грехом и негрехом. Что, например, гнуснее плотских грехов, оскверняющих тело и душу? Но нашлись лжеучители, которые прославляют плотоугодие как святое дело и плоть, орудие плотских грехов, называют святой плотью, всячески унижают воздержание от распутства и глумятся над законным браком. Приходится слышать и читать, как дерзко осмеивается любовь к Отечеству, преданность правительству, уважение к судебным учреждениям, преподавание Закона Божия в училищах, подвергаются поруганию основы жизни церковной, семейной, общественной. Для проповедников всех подобных лжемудрований нет ничего священного. Нельзя не признать виновным и то общество, среди которого терпимы эти учения, ибо чем объяснить успех и широкое распространение их в обществе? Ничем иным, как сочувствием к ним общества и отсутствием противодействия им или крайне слабым противодействием с его стороны. Милосердый Господь долго терпел это зло. К прискорбию, оно дошло до такой степени, что терпеть его долее оказалось невозможным. И вот Господь попускает на нас беды и напасти...»

9 ноября 1906 года диакон Алексий был переведен в Богоявленский храм села Красного Костромского уезда, 15 февраля 1910 года – в Троицкий храм завода Лысьва Пермской губернии, 12 июля 1914 года – в храм Рождества Пресвятой Богородицы в селе Четвертиновка Гайсинского уезда Подольской губернии, 8 октября 1916 года – в Михайловский собор в город Ольгополь, настоятелем которого был в то время священник Поликарп Гулевич.

С 1917 года диакон Алексий служил в храмах городов Рузы и Серпухова Московской губернии, а с 1922 года на родине – в городе Буй, в Костромской губернии.

С 1928 года отец Алексий стал служить в Спасском храме в селе Ивантеевка Московской губернии, с 1930 года – в церкви Благовещения на Бережках в Москве, с 1933-го – в соборе Рождества Пресвятой Богородицы в городе Орехово-Зуеве Московской области, где настоятелем был протоиерей Василий Никольский арестованный в ноябре 1937 года, а вторым священником Николай Поспелов. За ревностное служение диакон Алексий в 1929 году был награжден двойным орарем, в 1930-м – возведен в сан протодиакона.

9 августа 1937 года благочинный после службы с отцом протодиаконом написал ему благодарственное письмо. «Благоговейнейший отец протодиакон Алексей Александрович! – писал он. – Оканчивая свое служение в Вашем святом храме, полагаю своим приятным долгом выразить Вам искреннюю благодарность за Ваше прекрасное и благоговейное священнослужение, за усердное исполнение Вами всех своих обязанностей, за прекрасную служебную дисциплину, за доброе отношение к прочим членам причта и к моему недостоинству. Все это будет для меня самым отрадным воспоминанием.

Призывая на Вас благословение Божие и молитвенно желая Вам при помощи Господней еще много лет послужить Церкви Христовой, усерднеише прошу не оставить меня в Ваших святых молитвах».

В это время жизнь протодиакона распределялась между служением в храме и уходом за тяжко больными родными. Его супруга, Надежда Афанасьевна, была хронически больна пороком сердца, в 1932 году заболела ревматизмом старшая дочь Ангелина, которой исполнилось только девятнадцать лет, через три года слегла окончательно и всю последующую жизнь уже не вставала с постели. В 1936 году заболела эпилепсией младшая дочь Надежда. И пришлось протодиакону Алексию быть для всей семьи и отцом, и нянькой.

В конце лета 1937 года на Русскую Православную Церковь обрушились беспощадные гонения. 17 ноября протодиакон был арестован и заключен в Таганскую тюрьму в Москве. В качестве свидетелей следователь допросил двух прихожанок собора. Они показали, что знали протодиакона только по служению в храме, но дома у него не бывали; поскольку он вел замкнутый образ жизни, то, естественно, антисоветских проповедей они от него не слышали. Следователь, однако, записал их показания совершенно иначе: будто протодиакон Алексий вел контрреволюционную деятельность и антисоветскую агитацию, и дал подписать протоколы допроса свидетельницам; те по малодушию подписались под лжесвидетельствами и, таким образом, оговорили протодиакона.

– Следствие располагает данными о том, – заявил ему после этого следователь, – что вы, будучи враждебно настроенным по отношению к советской власти, среди жителей проводили активную агитацию. Вы это признаете?

– Антисоветской агитации я никогда не проводил, – ответил протодиакон.

– Следствию известно, что вы высказывали террористические взгляды по отношению к руководителям советской власти. Вы это признаете?

– Нет, не признаю.

– Следствию известно, что вы высказывали пораженческие взгляды, провоцируя слухи о войне. Вы это признаете?

– Этого я также не признаю. Я никогда антисоветской агитации не проводил.

– Признаете вы себя виновным в предъявленных вам фактах антисоветской контрреволюционной террористической агитации или нет?

– Виновным себя в антисоветской агитации я не признаю.

Через три дня после ареста, 21 ноября 1937 года, тройка НКВД приговорила протодиакона Алексия к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в 1-й лагпункт Сусловского отделения Сиблага в Кемеровской области, куда он прибыл 18 декабря.

После того как до заключенных дошло известие о расстреле главы НКВД Ежова, многие, надеясь на торжество справедливости, стали писать прошения о пересмотре дел. 14 апреля 1939 года отправил такое прошение в НКВД и протодиакон Алексий; в нем он писал, что при единственном допросе следователь заявил, что будто бы имеются материалы, обличающие протодиакона в антисоветской агитации. Когда он попросил назвать имена людей, оклеветавших его, а также устроить с ними очные ставки, следователь ему в этом отказал. «Имея на своем иждивении больную семью, – писал протодиакон, – жену с пороком сердца, дочь без движения рук и ног, вторую дочь, страдающую припадками эпилепсии, семью, которая не способна не только работать, но и обиходить себя, я не имел времени общаться с людьми и вести с ними какие-либо разговоры, так как все свободное от службы время проводил в своей семье, исполняя обязанности прислуги и няньки. Считая обвинение против меня ложным, с одной стороны, и, с другой стороны, считая, что суд надо мной без свидетелей и выслушивания моих оправданий, а также без следствия не есть суд правый и справедливый, прошу Комиссариат Внутренних Дел дать распоряжение о пересмотре моего дела...»

10 марта 1940 года супруга протодиакона, Надежда Афанасьевна, также направила в НКВД прошение об освобождении мужа. Сотрудники НКВД выяснили, что следователь, ведший дело протодиакона Алексия, арестован за фальсификацию нескольких дел, одна из проходивших по делу свидетельниц впоследствии была арестована по обвинению в антисоветской агитации, а другая отрицает все написанное в протоколе допроса. Вызванные следователями дополнительные свидетели показали, что протодиакон Алексий, служа в соборе, антисоветской агитации не вел, а дома они у него не бывали и ни от кого не слышали, чтобы он был антисоветски настроен, – при свалившихся на него бедах это было бы роскошью.

Оказавшись в затруднительном положении, следователь стал вызывать осведомителей из духовенства, чтобы получить дополнительные сведения об отце Алексии. 3 марта 1940 года на протодиакона было заведено дополнительное, литерное, дело, куда стали складываться полученные от осведомителей характеристики.

Исходя уже из них, 10 апреля 1940 года было принято новое постановление по делу протодиакона: «Принимая во внимание показания не передопрошенной свидетельницы, а также справки, выданные Московским Патриархатом, в которых Дроздов характеризуется как активный церковник, и что мера наказания, вынесенная в отношении Дроздова, не соответствует тяжести содеянного им преступления, руководствуясь приказом НКВД от 11/Х11-1939 года, избранную ему меру наказания снизить до 5 лет ИТЛ».

Лагерная администрация дала отрицательную характеристику на протодиакона: «Работает на общих работах. Отношение к работе плохое, злостный отказчик, поведение в быту плохое, в культмассовой работе не участвует, настроение враждебное. Учитывая плохое отношение к труду, как отказчик, как проявивший себя с плохой стороны за время пребывания в лагере – условно-досрочного освобождения не заслуживает».

15 июня 1940 года дело было рассмотрено заново, и решение о снижении срока заключения было отменено. «Принимая во внимание, – гласило новое постановление, – характеристики, в которых Дроздов характеризуется как активный церковник <... > и злостный отказчик от работы и враждебно настроенный элемент, руководствуясь приказом НКВД от 23/1У-1940 года, решение тройки оставить в силе».

Протодиакон Алексий Дроздов скончался в Сусловском отделении Сиблага 14 июля 1942 года и был погребен в безвестной могиле. Его семья не знала об этом, и через год, 10 мая 1943 года, дочери протодиакона подали в НКВД прошение об освобождении отца.

«Просим Вас, многоуважаемый товарищ Народный Комиссар Внутренних Дел, рассмотреть вновь дело нашего отца, осужденного диакона церкви, – писали они. – Наше положение, товарищ Нарком, очень тяжелое, то есть положение двух сестер, инвалидок 1-й и 2-й группы. Одна двенадцатый год больна хроническим ревматизмом и уже девять годов как лежит без движения на одной спине и не в состоянии себе куска хлеба заработать ни физически, ни умственно, но еще ей необходим уход постороннего человека. Другая припадочная – эпилепсия, и притом недоразвита умственно.

Мы, две сестры, до февраля сего года жили на руках матери, но мать умерла 7 февраля 1943 года. Мы, беспомощные калеки, остались круглыми сиротами, на произвол судьбы, без родных, которые могли бы о нас заботиться и оказывать материальную помощь, и без пенсии, и если пока не умираем, так только еще пока осталось кое-что из тряпок и рухляди после покойной матери.

Но этой рухляди ненадолго хватит, а нам приходится еще кроме прожития насущного платить и за уход. Нам, больным, измученным многолетним страданием от наших болезней, не так уж долго придется прожить. И мы просим Вас, дорогой товарищ Нарком, не знаю Вашей фамилии, прошу мне это извинить, как человека просим, не лишенного сердца, пересмотреть дело нашего отца, старика болезненного, помиловать и вернуть к нам, и дать нам хотя немного в жизни этим утешения и радости – хотя умереть вместе. О, как мы будем Вас благодарить и благословлять (простите мне это слово), но я говорю от чистого сердца.

Почему-то я уверена, что наша просьба о помиловании не останется без последствий, не потерпит отказа в возвращении калекам старика отца, ни в чем преступном не замешанного.

Заявление дочерей протодиакона Алексия Дроздова народному комиссару внутренних дел. 1943 год Прошу Вас, дорогой товарищ Нарком, в просьбе нам не отказать и вернуть для калек их единственную поддержку – их отца».

Подробнее...